Кира Вайори (СИ) - Страница 9

— Я знаю гатрийские обычаи. Но ты сейчас на изнанке, и здесь ты несовершеннолетняя…

— Нет, я и здешние законы почитала! Мне шестнадцать, и я люблю Ская. Никто не имеет права нам мешать! Я могу сама выбирать, с кем быть!

— Да, но не за спиной у отца!

Она тяжело вздохнула:

— Что бы ни сказал папа, это ничего не изменит.

— О, как я хорошо представляю, что скажет твой папа! Даже мне страшно.

Валея укоризненно посмотрела мне в лицо.

— Вот поэтому я и прошу: не говори ему ничего, пожалуйста!

— Валя, но Скай тебя вдвое старше!

— Нет, не вдвое, — строго возразила Валея. — Только на тринадцать лет.

— Да уж, это круто меняет дело, — я только представила на секунду реакцию Шокера, и у меня поджилки затряслись. — Валя, что же вы наделали?..

— Я люблю его! Разве ты не знаешь, что это такое?

— Твой отец не согласится, чтобы Скай на тебе женился.

— А я и не собираюсь замуж! — спокойно отозвалась девочка. — Зачем? Выйти замуж, чтобы жизнь закончилась? Я останусь с папой. От меня будет польза. Я не дурочка, я быстро всему учусь. Меня Лис учит с электричеством работать, а Скай драться и стрелять научил. А сейчас надо будет папе с малышом помогать, я тоже быстро научусь. Я просто буду всё время рядом с ними. И вместе со Скаем. Никто ничего не изменит, потому что я так решила.

— И давно вы… по тёмным углам ныкаетесь?

Она опустила глаза и не ответила.

— Валя, если я вас застукала, то и ещё кто-нибудь застукает. Обязательно. И твой отец Ская кастрирует. Это как минимум. Подумай об этом… Либо прекратите это, совсем! Либо расскажите. Потому что, если всё откроется в неподходящий момент… Всё, пока, мне пора.

Я вышла из тёмного угла и погасила фонарь.

Окно на втором ярусе уже было освещено, и даже издалека было видно, как Шокер с телефоном у уха ходит туда-сюда по комнате. Я направилась к лестнице. По пути я заметила Ская, который, согнувшись, сидел на небольшой катушке с кабелем. Ничего, пусть подумают оба. Желательно головой. Бедный Шокер…

Я взбежала по лестнице на второй ярус и открыла дверь. Нынче это помещение не было жилым, просто обыкновенный, довольно убогий кабинет, ещё более обезличенный, чем комнатка в деревне под Питером.

— … Ничего не знаю и знать не хочу! — с раздражением заявил кому-то Шокер, не поворачиваясь к двери. — Сейчас Нарратор прислал кого-то. Пока проводник туда-сюда обернётся, время ещё есть. Я не знаю, всё ли готово у Нарратора, может быть, и пара дней пройдёт… Остаётся ждать. А ты работай, деваться некуда, я тебе времени больше всё равно не дам! Работы будет только прибавляться… Да, Спайк, нам сложнее. Мы с тобой за интерес работаем. Когда у тебя интерес пройдёт, лучше скажи сразу, тогда буду думать, как быть дальше. Всё, звони Елисею, если что!

Шокер убрал телефон в карман кожаной куртки и обернулся к двери.

Две секунды он смотрел на меня, как на пустое место, потом расплылся в такой счастливой лучезарной улыбке, что, как я ни обещала себе быть сдержанной, мои губы совершенно непроизвольно растянулись в ответной улыбке.

— Как же я хотел тебя увидеть!.. — проговорил он, поспешно подошёл, осторожно обнял и слегка прижал к себе.

Он замер и зашептал что-то на древнегатрийском, еле слышно, почти неразборчиво. Через полминуты он замолчал, отстранил меня и снова с улыбкой вгляделся:

— Как ты?

— Да нормально, — неуверенно отозвалась я. — Что ты такое говорил только что?

— А, это? Это молитва.

— Что?

— Древняя благодарственная молитва. Не обращай внимания… — он завертелся на месте, схватил из-под стола круглый трёхногий табурет и поставил передо мной. — Садись!

— Шокер, ты в порядке? — уточнила я.

— Да, конечно, — вздохнул он. — Просто очень рад. Мало поводов для радости в последнее время, но это просто железный повод. Ты садись, садись…

Я осторожно села на табурет, Шокер присел на край столешницы.

— Значит, Нарратору пришлось тебя побеспокоить, — Шокер сокрушённо покачал головой. — Очень он не хотел это делать. Долго старался сам со всем справиться…

— То есть? Разве проблема возникла не сейчас?

— Нет, ещё осенью. Нарратор сам людей водил в последнее время. Довольно часто.

— Вот скотина бро… — расстроилась я. — Ну каждый раз он меня норовит за нос поводить, да что ж за дела?!

— Он очень радовался, что у тебя всё хорошо. Не хотел тебя втягивать, до последнего.

— Ох, получит он!.. — разозлилась я.

— Не надо, — Шокер взял мой стиснутый кулак в свою ладонь, разжал его и принялся осторожно поглаживать пальцы, не давая им снова сжаться. — Не сердись. Он просто хороший брат… Расскажи, как ты? Освоилась?

— Где?

Он улыбнулся:

— Ну как где? В мирной жизни… Как дела? Как в семье?

— Да нормально всё… — машинально ответила я, плохо соображая, что говорю. — А вы тут как? Ты тоже освоился?

Шокер пожал плечами:

— Да мне-то что?.. У Нарратора тут так всё было отлажено, что моя задача была принять и не развалить. Справился, кажется.

Он опять улыбнулся, глядя на меня. Несмотря на эти частые улыбки и спокойный голос, я видела, что он сильно измотан, глаза покрасневшие, запавшие, глубокие морщинки в уголках.

— Устаёшь?

Он развёл руками:

— Наверное, да. Но привык уже, особо не замечаю.

— Как Лали?

— Ничего. Могло быть и хуже, — уклончиво отозвался он, отводя взгляд.

— Скоро ей?

— Может, сегодня. Может, завтра. А то и через неделю… Я хотел было её на поверхность отправить. Думал, может дома ей лучше будет. Но потом понял: нельзя её вообще от себя отпускать, до беды недалеко.